Законы сохранения — основные законы естествознания, действующие неотвратимо. Законы рынка — “набор правил, неизменных для любой экономики, именуемой рыночной” — не учитывают ограниченности и истинной стоимости ресурсов. Энергетические ресурсы имеют рыночную стоимость, зачастую противоречащую закону сохранения энергии. Экологические ресурсы фактически “приватизированы” развитыми странами, борьба с загрязнениями требует увеличения энергозатрат, но большинство жителей планеты лишены энергоисточников. Пища — древнейший источник нестабильности: “возможности зелёной революции, позволявшей в предыдущие десятилетия смягчать глобальный голод, исчерпаны”, каждый новый пуд зерна требует всё больше энергии.

В 1977 году А.Д.Сахаров в Нью-Йорке опубликовал статью “Ядерная энергетика и свобода Запада”, где предложил Западу развивать взрывную энергетику, дабы “не впасть в унизительную зависимость от СССР”. Носителем энергии в этой концепции служит плутоний, количество которого наращивается из года в год. В книге “Взрывная дейтериевая энергетика” мы обосновываем способность котлов взрывного сгорания (КВС) обеспечить необходимую скорость прироста энергетики без плутония. Источником энергии служат взрывы дейтерия, инициируемые ураном-233. Источник энергии неисчерпаем и дешев, ожидаемая цена энергии КВС около 0,03 долл/квт·час, динамика стоимости тонны нефтяного эквивалента (ТНЭ) в зависимости от срока эксплуатации КВС в долларах: 1 год - 100; 2 года - 50; 5 лет - 22; 10 лет - 12; 20 лет - 7; 50 лет - 4.

Необходимость “платить” за поддержание жизни уже ныне живущих миллиардов граждан планеты осознаётся по-разному. Законы рынка нацелены на рост денег, законы сохранения — на рост энерговооружённости. Если энергии много, большинство ресурсов можно сделать возобновляемыми. Следуя прогнозам МИРЭС о снижении энерговооружённости, придётся подтвердить прогнозы Римского клуба и В.И.Данилова-Данильяна о “конце света около 2030 г”.

Дополнив оценки профессора МГУ В.В.Алексеева, мы попытались сравнить меру опасности разных технологий в единицах энергии. По его данным безразмерная стоимость (отношение затраченной энергии к полученной) советской нефти с 1980 по1990 г. увеличилась с 0,12 до 0,2. Скорее всего, сейчас она уже достигла 0,3-0,4, сравнявшись со стоимостью энергии угля в начале развала СССР. Нефть Ближнего Востока вряд ли дороже 0,1. Если в затраты производства энергии вводить восполнение экологического ущерба, стоимость её начнёт расти. Кувейтская, вероятно, останется ниже 1, продажа русской за границу может вызвать и экологическую, и экономическую неустойчивости.

Цена жизни при выработке энергии — отношение полученной энергии к числу жертв. Стоимость выживания — количество энергии, потребленной человеком за жизнь. Для устойчивости первая величина должна превосходить вторую. Меньшая энергетическая цена смерти — движущая сила терроризма.

В США уровень жизни поддерживается за счёт потребления 12-15 кВт/чел энергии. Это эквивалентно стоимости выживания около 30 ТДж за жизнь в 75 лет. Граждане России и Европы потребляют энергии вдвое меньше (10 и 15 ТДж/жизнь, соответственно). В среднем на планете приходится 2 кВт/чел. Большая часть населения (и в ядерных державах: Китае и Индии) потребляет меньше 1 кВт/чел (1 ТДж/жизнь). Если признать жизнь Человека высшей ценностью, экономика Китая намного эффективнее, чем США.

Средняя цена жизни в мировой ядерной энергетике больше 100 ГВт-лет, а аварийной Чернобыльской АЭС около 2 ГВт·лет. Это близко к цене жизни в мировой угольной энергетике — 1 ГВт·год, но много больше, чем на двух взорвавшихся в1998 году российских угольных шахтах — около 100 МВт·лет. Тем не менее, это 3000 ТДж — стоимость выживания 100 американцев или 1500 “средних” землян — явно устойчивая ситуация, если бы стоимость энергии угля с учётом экологии была меньше 1. У нефти и аварийность ниже, и экология чище, но в нефтяной войне в Чечне жизни граждан России отданы за 0,1 ТДж, что на два порядка ниже стоимости выживания. В более “холодной” ближневосточной войне жизнь иракцев не выше.

Энергетическая цена смерти для обычных средств терроризма много ниже: кинжал — десятки джоулей, пуля — сотни, взрывы в помещениях — десятки килоджоулей, разрушение плотины ГЭС — мегаджоули. Взрыв газа можно инициировать, затратив несколько джоулей, а вызвать тысячи смертей. Цена смерти в испытании ЯБП на жителях Хиросимы — около 1 ГДж. Если бы это испытание провели на войсках, она возросла бы до 10-100 ГДж. Приблизительно столько же энергии нужно выработать на АЭС, для создания смертельной дозы радиации в теле гражданина, не ведающего о мерах защиты.

Политики требуют выявлять и бомбить “ядерных” террористов. Но неужели “грамотный” террорист будет осваивать ядерные технологии, а не повторит “эксперименты” с взрывами газа или разрушением плотин? Практически любой энергоноситель может быть переведен в разрушительный вид. Если перекачивать по трубам 500 млрд. кубометров российского газа в год, на территории России окажется одновременно более 200 мегатонн тротилового эквивалента энергии.

Исходя из законов сохранения и аксиомы: человек стремится жить не хуже соседа — можно проранжировать опасности в энергетике: нефтяные войны, голод экологический от недостатка энергии, то же от применения угля, криминал и терроризм на доходах от энергоносителей, загрязнения нефтью, взрывы газа, обвалы в шахтах, ядерные аварии. Смежные опасности можно менять, но вряд ли сильно.